Идентификация дома семьи Раменских

 Заброшенный колодец.

А эта дорога идет на юг к деревне Волок, название которой, также как и название озера Волоцкого, происходит от волокового пути, пролегавшего здесь до 16 века и открывавшего дорогу ладьям и лодкам с товарами, держащими путь из Белого озера в озеро Вожже и далее в Онегу. Кстати, сам волок между озерами Волоцкое и Долгое (длиной в два километра) является водоразделом бассейнов Каспийского и Белого морей.

Видео, отснятое в деревне Останинской, можно посмотреть ЗДЕСЬ

 

Немного об архитектуре русской избы

Дом редко строили каждый для себя. Обычно на строительство приглашался весь мир ("обчество"). Лес заготовляли загодя. На стены изб шли просмоленные на корню сосна и лиственница. Стены из них хорошо сохраняют тепло в доме зимой и не нагреваются летом, в жару, сохраняя приятную прохладу. Из легкой ели устраивали кровлю. Дерево рубили не всякое, а с разбором, с подготовкой. Загодя высматривали подходящую сосну и делали топором затесы (ласы) — снимали кору на стволе узкими полосами сверху вниз, оставляя между ними полосы нетронутой коры для сокодвижения. Затем, еще лет на пять оставляли сосну стоять. Она за это время густо выделяет смолу, пропитывает ею ствол. И вот по стылой осени, пока день еще не начал удлиняться, а земля и деревья еще спят, рубили эту просмоленную сосну. Позже рубить нельзя — гнить начнет. Осину же, и вообще лиственный лес, наоборот, заготовляли весной, во время сокодвижения. Тогда кора легко сходит с бревна и оно, высушенное на солнце, становится крепким как кость.

На Руси было принято не строить избу на месте, где когда-то было кладбище, дорога или баня. Но, в то же время желательно было, чтоб место для нового дома уже было обжитым, где проходила жизнь людей в полном благополучии, светлым и на сухом месте. Дом Николая Васильевича стоит на перекрестке дорог, на высоком холме, проветриваемом со всех сторон. Отсюда открывается замечательный вид на Волоцкое озеро.

Строить дома начинали с ранней весны и до осени.

Четыре бревна, связанные в квадрат или прямоугольник, образуют венец. Один венец на другой — растет сруб на глазах! Не нужны ни гвозди, ни скобы: все здесь прочно, надежно, выверено многовековым строительным опытом народа. Между венцами в срубе прокладывали мох и после окончательной сборки сруба конопатили льняной паклей щели. Тем же мхом часто закладывали и чердаки для сохранения тепла зимой.

По типу постройки наша изба - это изба-крестовик, бревенчатый сруб с внутренними поперечными пятой и продольной шестой стенами. Крышу в таких домах чаще всего строили четырехскатную, без фронтонов. Так и в нашем случае, крыша четырехскатная с длинным коньком по центру. Избы-крестовики строили большего размера, чем обычные пятистенки, для больших семей, с отдельными помещениями, разделенными капитальными стенам.

На севере было принято строить дворы закрытые, дом под общей крышей с хозяйственными постройками, с выстеленными из дерева панелями на земле. Это позволяло в суровые зимы или дождливые осенне-весенние дни, попасть из теплой избы в дровенник, хлев или конюшню, не рискуя быть подмоченным дождем, обсыпанным снегом, или обветренным холодным северным ветром.

Если хозяйственные помещения пристраивались сбоку и весь дом приобретал вид буквы "Г", то его называли "глаголь". Если же хозяйственные пристройки подстраивались с торца основного сруба и весь комплекс вытягивался в линию, то говорили, что это "брус".

Присмотримся к нашему дому. Маленькое окошко в левой стороне дома подсказывает нам, что это и есть хозяйственная половина дома. Таким образом, дом Раменских был построен в виде «бруса». Судя по всему, именно в этой части дома, на момент раскулачивания 1 марта 1930 года Николай Васильевич размещал двух лошадей, двух коров, 7 овец и 12 ягнят. В справке о реабилитации также написано, что Николай Васильевич занимался сельским хозяйством, имел дом, двор, хлев, амбар, овин, баню, сеновал.

Обратите внимание на расположение окон в нашем доме. Для северной русской избы характерна асимметрия в размещении окон, крыльца, ворот и двора, что придает особый уют и индивидуальность русскому крестьянскому жилищу.

В дом ведет крытое крыльцо. Крыльцо пристраивали к дому, чтобы морозный воздух зимой не попадал сразу в теплое помещение и не охлаждал его.

За крыльцом обычно следовали сени (сень — тень, затененное место). 

Двери в клети делали как можно ниже, а окна располагали повыше. Так тепло меньше уходило из избы.

Обносился весь двор с постройками оградами различных устройств: заплатом, частоколом, осеками или пряслом.

Судя по оставшимся фрагментам заборов, в Останинской дворы обносили  изгородью из горизонатльных жердей-прясел.

Очень своеобразен, неповторим облик северной избы — пусть не всегда красива на вид, но теплая, удобная, прочная и надежная как крепость.

Деревянная крестьянская изба на многие века стала преобладающим жилищем 90 % населения России. Это легко изнашиваемая постройка, и до нас дошли избы не старше середины XIX в. Хотя, срок службы деревянной избы, построенной из сосны, может превышать 200 лет. В наши дни встречаются деревянные храмы, которым более 200 лет. Например, деревянная церковь Николая Чудотворца что на Чистом Дору, расположенная в 20 км от нашей деревни Останинской. Она построена в 1767 году, ей почти 250 лет.


Наша изба простояла чуть более 100 лет. Не сожгли ее в революцию и гражданскую, не разрушили ее, когда лишали Раменских избирательных прав. Местные активисты не разобрали на дрова после того, как отобрали у кулаков Раменских все нажитое добро, а кормильца отправили на Соловки. Военное лихолетье тоже не сломало этот дом. И сегодня, в наше очень непростое время, когда вымирают деревня за деревней и уже на очереди деревня Останинская, и даже теперь этот крепкий дом стоит на холме на семи ветрах и всё ему нипочем. Как и прежде, в нем живут люди, на окнах висят занавески, слышен смех детей и лай собаки. Эти люди чужие для нас, но, благодаря им, этот дом живет.  И так становится тепло на душе от едва заметного дымка над крышей НАШЕГО ДОМА.